В этот день город был захвачен дождем. Холодным проливным дождем, больно режущим тело мелкими льдинками, которые даже разглядеть невозможно. Или он просто придумал эти льдинки, что бы оправдать собственную боль, родившуюся в сердце и охватившую все тело какой-то странной агонией. Будто режут ножом…Всего тебя… Кажется, если поглядеть на руки, то вместо мокрой от дождя кожи, можно увидеть кровь, сочащуюся из множества маленьких ранок, заливающую все тело и мерзко прилипающую к ней.
Его передернуло.
В это день он умер. Просто открыв глаза, и увидев что наступило новое утро, юноша понял – в его теле больше нет жизни. Просыпаясь по утрам, он уходил на кухню за кружкой горячего кофе и садясь за обеденный стол, ожидая пока закипит вода в турочке, он плакал. Затягиваясь сигаретой, юноша даже уже не замечал как падают на крышку стола хрустальные слезы потери… Когда сигарета, зажатая в зубах дотлевала, он бросал окурок в пепельницу и уже скорее по привычке, не замечая этого, вытирал слезы с глаз. Кофе, бутерброды и на работу… Он шел. Он жил. Он был мертв.
Нет, конечно он все еще интересовался всем окружающим миром, и улыбка не сходила с его лица, но вот глаза… Даже когда он касался пальцами струн любимой скрипки, которая издавала завораживающие звуки, способные затронуть душу любого человека, он не был жив… Больше в нем не было огня и желания… Уже не было той особенной искры что затрагивала людей.
В тот день когда она, торопясь, гнала по трассе за сто шестьдесят километров в час, и внезапно не справилась с управлением…В тот день когда ее белый нисан перевернулся три раза и остался лежать на боку, на обочине дороги… В тот день, когда врачи не спасли ее…В тот день он умер вместе с ней…
Он умер…